Осенью прошлого года я впервые по-настоящему встретился с Байкалом-морем. В этом очерке я хочу поделиться некоторыми впечатлениями от знаменательного для меня путешествия на пароходе «Комсомолец».
Уже третьи сутки наше судно, огласив гористые окрестности порта Танхой прощальными гудками, шло на север.
За кормой бурлят буруны, над ними целыми днями висят шустрые чайки. Сипло дышит труба, выбрасывая клубы дыма, мерно шумят машины, и время от времени на носу парохода мелодично бьют склянки, завершая эту симфонию звуков.
В каюте не сидится. Мы подолгу простаиваем на палубе и не устаем любоваться окружающими нас великолепными картинами, исполненными щедрыми мазками искуснейшей художницы ‑ природы. В ослепительном сиянии снегов сверкают горные цепи, круто дыбятся лобастые утесы, по склонам гор угрюмо чернеет тайга.
Осеннее солнце не наводит на мысль скинуть пальто. Свежий ветер настойчиво оттесняет под укрытие. Мы уже облюбовали себе уютное местечко за штурманской рубкой. Близкое соседство с дымовой трубой, излучающей приятное тепло, делает наше убежище истинным оазисом. К тому же здесь частенько появляется шлюпочный матрос Дима Борхонов со своей гармонью. Нехитрые мелодии, которые он старательно извлекает из старенькой двухрядки, звучат как-то по-домашнему среди суровых звуков моря.
К вечеру Байкал начинает ворочаться на своем каменном ложе. Старик недовольно кряхтит, чувствуя приближающуюся зиму. Наш корабль, несмотря на свою тысячу тонн водоизмещения, начинает прыгать, как озорной жеребенок. У некоторых из тех, кто еще днем невозмутимо разгуливал по палубе, вдруг обнаруживаются какие-то дела, не терпящие отлагательств, и, стыдливо опустив глаза, они торопятся спуститься в каюты.
На жизнь парохода не влияют ни свирепый Култук, ни дикая Сарма. Одна вахта сменяет другую. Глубоко в сумрачном чреве судна без устали мелькают лопаты в руках кочегаров ‑ братьев Виктора и Василия Новолодских. Здесь говорят, что когда на вахте братья Новолодские, пароход мчится как глиссер. Василий до недавнего времени рыбачил. И не плохо. Его труд отмечен значком Центрального комитета комсомола «Молодому передовику производства». Парня манит профессия машиниста и по окончании навигации он решил записаться на курсы. Зорко смотрит на стрелку компаса рулевой Кеша Берденников. Стоит стрелке чуть отклониться в сторону от заданного курса, как быстрый поворот рулевого колеса приводит неугомонную на место. Как бы бодрей поют машины, когда появляется возле них механик Гриша Ляховский. Он всю жизнь провел на Байкале, здесь же получил специальность и даже... женился на море. Это случилось в 1954 году, когда он плавал на буксире «Феликс Дзержинский». Хотя с этого времени истекло более четырех лет, Гриша хорошо помнит вечер 22 июня, когда кают-компания была превращена в свадебный зал, третий помощник механика с радистом Неллей Хакимовой «преобразовались» в сконфуженных молодых, а вся команда ‑ в веселых, слегка подтрунивающих гостей.
Молодцевато прохаживается по капитанскому мостику Сергей Николаевич Кузьменков. Капитан внимательно оглядывает горизонт, берега и, чуть только показывается из-за мыска очередная пристань, отдает команду в рулевую рубку. Пароход плавно разворачивается. Пассажиры стоят вдоль борта, заботливо прижимая к себе мешки, свертки, чемоданы. На баке возвышается плотная фигура боцмана Николая Афанасьевича Жукова. Он уже запустил лебедку и по первому же сигналу отводит зажимы. С громким лязганьем развертывается толстая цепь и якорь звучно падает в воду. Кругом суетятся матросы. Спускается шлюпка. В нее усаживаются пассажиры и матросы.
Берег напоминает самую настоящую ярмарку. Приход парохода ‑ целое событие в здешних местах. Не проходит и минуты, как мы оказываемся окруженными со всех сторон лодками самых разных калибров и назначений. Люди, как будто берут судно на абордаж. Наш бедный буфет подвергается самой настоящей осаде. Повсюду мелькают арбузы, яблоки. С лодок летят на борт парохода мешки с орехами, бочки с рыбой, ящики неизвестно с чем. Появляются какие-то бородатые люди с винтовками, собаками. Это геологи возвращаются с экспедиций.
Самые шумные и в то же время многочисленные из всех ‑ это встречающие и провожающие. Когда в Нижнеангарске к нам помчался катер, весь облепленный людьми, да вдобавок еще с огромной баржей, тоже переполненной до краев, я высказал опасение, что пароход едва ли будет в состоянии всех взять на борт. Старпом Иван Ревенский только усмехнулся.
Эта публика отличается южной экспансивностью. Многие весьма склонны к поцелуям, слезам. Большинство же беззаботно распевают песни, хлопают друг друга по плечу. Команда привыкла к подобным сценам.
Раздается басовитый гудок. Моментально прекращается вся кутерьма, пароход покидает рейд. «Комсомолец» пока единственное на Байкале пассажирское судно. Кого только он не возит: больше всего в летние месяцы ‑ туристов. За неимением туристской базы, путеводителей, проводников они вынуждены садиться на пароход и таким путем знакомиться с Байкалом. Будущая навигация обещает облегчение. Должен сойти со стапелей ледокол «Ангара». Пока же он ремонтируется на верфи имени Ярославского. Он виден издали, возвышаясь своей громадой на оконечности мыса близ поселка Лиственничное.
Байкальский флот значительно усилился за последние годы, особенно со времени XX партийного съезда. Он способен с успехом справляться с возросшими грузоперевозками. Только в прошлом году встали в строй два буксира, танкер «Баку», построенный руками улан-удэнских судостроителей и буксирный теплоход. Любопытно отметить, весь флот работает преимущественно иа нашу республику. Северо-Байкальсккй, Курумканский и Баргузинский аймаки снабжаются большей частью по морю. И тем же морским путем идут из этих северных краев лес, рыба, пушнина. В будущем значение Байкала, как водной артерии, еще более возрастет. К 1960 году объем грузоперевозок должен увеличиться по сравнению с прошлым годом на 35 процентов. Увеличится и мощность флота. В 1959 году он пополнится крупным пароходом, самоходной баржей, речным трамваем, ледоколом «Ангара» и другими.
Не тот стал флот, как в былые времена. Не те стали и люди. Петр Александрович Тимошенко, плавающий на «Комсомольце» старшим механиком, полон законной гордости. Ветеран флота работает здесь с 1923 года. Он помнит гибель красавца-ледокола «Байкал» в дан разбойничьего разгула белогвардейщины, на его глазах и с помощью его рук восстанавливался и рос байкальский флот.
Взять хотя бы пароход «Комсомолец». То, как трудится его слаженный коллектив, вполне может служить показателем работы его флота. Команда парохода ее своим планом обычно справляется раньше срока. Так и в прошлом году ‑ программу навигации, рассчитанную до 15 ноября, моряки выполнили еще пятого октября. С большим подъемом несли вахту члены команды в честь XXI съезда партии. Хорошо потрудились они в дни подготовки к юбилею комсомола. Трое комсомольцев к этой знаменательной дате были награждены почетными грамотами ЦК ВЛКСМ. Это первый помощник капитана Иван Ревенский, старший машинист Иннокентий Морев и старшая проводница Антонина Гапонова.
На судне каждый хорошо знает свое дело. Широко практикуется совмещение профессий и поэтому штатное расписание значительно сокращено. Каждый матрос умеет стоять за штурвалом. Мастерски владеют они такелажным делом, умело ходят на веслах. Серьезное значение придается здесь учебе. С окончанием навигации многие, как правило, садятся за учебники. Матросы, кочегары и машинисты посещают курсы. Радист Петр Иванов вот уже третий год проводит зиму в Благовещенском речном училище, овладевая профессией штурмана. Учился без отрыва от работы и капитан парохода. Труд их, как и труд всех моряков Байкала, полон напряжения, нередко сопряжен с опасностью, но все, кого я встречал на Байкале, преисполнены большой любовью к своей профессии, искренней любовью к морю.
Велик и могуч Байкал. Нет в мире озера, способного сравниться с ним. Академик А. В. Винтер говорил, что Байкал является бесценным даром природы. Известный исследователь Байкала Г. Ю. Верещагин придавал ему совершенно исключительное значение и замечал, что он «единственный в своем роде среди озер всего света и с этой точки зрения имеющий мировое значение». Но, как ни странно, мы, прибайкальцы, я не говорю об ученых, очень мало знаем о нем и даже, я бы сказал, порой не придаем ему того огромного значения, которое он заслуживает. Мы свыклись с ним.
Мы знаем, что воды Байкала крутят турбины Иркутской гидроэлектростанции, что он дает чудесный омуль. Но в большинстве случаев наш интерес дальше этого не идет. Знать, что озеро пролегает в длину на 636 километров, а наибольшую ширину имеет 70‑80 километров, что впадает в него более 330 речек, а вытекает одна красавица Ангара ‑ совершенно недостаточно. Мало быть осведомленным в том, что максимальная глубина Байкала 1741 метр и стоит он над уровнем мирового океана на 453 метра, и длина его береговой линии составляет более чем две тысячи километров. Между тем не всем известно, что по площади озеро равно территории Дании и по объему водной массы занимает второе место среди озер мира, и по глубине ‑ первое. Г. Ю. Верещагин писал: «Для того, чтобы судить насколько велик объем воды Байкала (23 тыс. куб. км.), надо представить себе, что если бы река Ангара текла непрерывно с постоянными расходами воды, то потребовалось бы более 400 лет для того, чтобы через нее вытекло все количество воды, находящееся в Байкале, при условии, что в Байкал не поступало бы в течение этого времени никаких водных масс». Добавим, что воды этого озера хватило бы на 23 таких моря, как Аральское, и 92 моря подобно Азовскому. Все мы восхищаемся Балтийским морем. А между тем в нем столько же воды сколько в нашем море. Для заполнения байкальской впадины всем рекам земного шара вместе взятым пришлось бы поработать в течение 230 дней.
Едва получив отпуск, мы рвемся в Крым, на Кавказ. Это как-то вошло в традицию. В этом нет ничего плохого. А между тем, у нас под боком есть такие места, что они могут смело поспорить с красотами юга. Еще Чехов, проезжая Байкал в 1890 году по пути на Сахалин, восхищался его величием и сравнивал село Лиственничное с Ялтой. Чем не замечательна бухта Песчаная, где в июле и августе температура воздуха выше, чем на кавказских горноклиматических курортах Теберде и Цее. В этой бухте в течение всего года число тихих безветренных дней в два с половиной раза больше, чем на известном курорте Ессентуки. А разве не заслуживают внимания горячие ключи, минеральные источники? В бухте Змеиной‑ на восточном берегу полуострова Святой Нос, в небольшом углублении бьет горячий ключ с температурой в 55 градусов. Вблизи же Котельниковского мыса находятся самые горячие ключи в Прибайкалье. Температура источника 71 градус. Можно упомянуть и о минеральных водах Аршана, Горячинска. Байкальские минеральные воды используются для лечения больных в Иркутском физиотерапевтическом институте. И .горячих ключей, и минеральных источников здесь более, чем достаточно. О них знают, все уверены в их положительных свойствах, но однако они остаются еще недостаточно изученными.
Я знаю, как гордятся сибиряки своим морем. И мне не чуждо это чувство. Где бы не заходила речь о моем родном крае, я всегда готов без устали расписывать красоты Байкала. Я тешил себя мыслями, что знаю море. Мое заблуждение простиралось до того, что мне казалось излишним более подробно познакомиться с ним. Но оказывается, я глубоко обманывался. Мои познания относительно Байкала, как выяснилось, были слишком поверхностны. Теперь моя прежняя пылкая любовь к нему сменилась робким, но страстным обожанием.
«Богатым» величали его в старину буряты. «Святым озером» называли его монголы. У эвенков он носил название «Ламу». «Северным морем» прозвали его китайцы. Издавна селились на его берегах люди и кормились его дарами, благославляя его щедрость. И до сей поры сохранились здесь жилища наших далеких предков. Они чрезвычайно интересны во всех отношениях. Не говоря о сугубо научной стороне, они очень ценны, как познавательный материал, очень любопытный для туристов. Эти городища, могильники, различные рисунки и надписи на скалах, как бы доносят до нас дыхание прошедших веков.
В бухте Обухеиха около поселка Лиственничное, есть большая пещера. По свидетельству ученых, она была обитаема в новокаменный и железный периоды. На горе Доин-Хошун, близ бухты Крестовой, сохранились остатки древнего крепостного сооружения. Они сложены из каменных плит. Это сооружение относится к первому веку нашей эры. Здесь можно видеть остатки древнейших сигнальных вышек, сложенных в виде сруба из плоских камней. Они служили для наблюдения за неприятелем. С них подавались дымовые сигналы на ближайшие городища в случае опасности. Особенно много таких сооружений на острове Ольхон.
В четырех‑пяти километрах к северу от бухты Крестовой живописно выделяется высокая скала Саган-Заба из белого мрамора. На ней можно увидеть разные рисунки людей поздней поры бронзового периода. Поблизости этой скалы есть пещера, где по местным преданиям зарыто золото, которое везли китайские купцы на верблюдах. Есть где походить туристам, есть на что посмотреть!
Не только памятниками седой древности отличается Байкал. Он необыкновенно оригинален и любопытен как уникум природы. Воды его чрезвычайно богаты рыбой, берега ‑ пушниной, различными полезными ископаемыми. Издавна тянулись сюда люди с жилкой пытливых искателей и приносили миру известия о чуде Сибири. Если попробовать рассказать об этом, то нужно начать с казачьего пятидесятника Курба - та Иванова. В 1643 году с 75 промышленниками и казаками он подошел к острову Ольхон, где жили буряты. Это были первые русские, появившиеся на Байкале. Первые же сведения о Байкале дали русские послы Заболотский и Спафарий, проезжавшие по Байкалу по пути в Китай. Описал Байкал также протопоп Аввакум, сосланный сюда в ссылку.
Более же организованные исследования Байкала начались с момента создания Русской Академии наук. И вот тогда появилась первая карта озера, безусловно, во многом неточная. Ее снял академик Мессершмидт, посланный сюда для исследовательских работ Петром Первым. Гмелин, возглавивший исследования западного побережья, начиная от устья Ангары доходил до Голоустного. А Беринг, именем которого назван пролив между Чукоткой и Аляской, занимался изучением восточного берега. В 1771 ‑1772 годах побывал здесь отряд академика Палласа, работавший по изучению Восточной Сибири. Член этого отряда Георги, возглавлял исследования на Байкале. Участник отряда Пушкарев, проплыв в течение двух лет вдоль байкальских берегов, составил документальную карту озера. Копия этой карты хранится в музее Байкальской лимнологической станции Академии наук СССР. Научные исследования проводили и участники второй Камчатской экспедиции в 1779‑1843 годах.
Эпизодические работы по исследованию Байкала не прекращались и позднее. В 1868 году сюда были сосланы участники Польского освободительного восстания. Они не могли не заинтересоваться озером и по своей собственной инициативе начали исследования. Гидробиологическими работами занимался Дыбовский. В противоположность тем, кто утверждал, что озеро не отличается разнообразием животного мира, он показал обратное и предвосхитил многие современные открытия. Дыбовский первым поставил вопрос об организации на Байкале постоянной научной станции.
В этот же период многое сделали ссыльные Годлевский и Ксенжепольский. А поляк Черский первым дал геологическое описание котловины Байкала, высказал также мысль о происхождении Байкала, интересовался его водным режимом. Для определения уровня воды он сделал на отвесных прибрежных скалах шестнадцать засечек. Из них сохранилось тринадцать. Этим исследователь оказал большую услугу современным ученым. Примечательно, что имена Дыбовского, Черского, также Верещагина и академика Обручева, отдавших много сил изучению озера, носят сейчас катера Байкальской лимнологической станции.
Интенсивное изучение Байкала началось в период строительства Транссибирской железнодорожной магистрали. Русское гидрографическое управление организовало экспедицию под руководством полковника Дриженко. Его отряд работал здесь шесть лет. Дриженко составил карту глубин. При этом особенно подробно изучались прибрежные глубины. По существу была составлена первая лоция.
В 1916 году при Президиуме Русской Академии наук образовалась Байкальская комиссия. Она поставила перед собой задачу организации постоянной научной станции на Байкале. В 1917 году комиссия снарядила экспедицию для выбора места строительства станции. Но развернувшиеся мировые события не дали возможности провести эту работу. И только в 1924 году Глебу Юрьевичу Верещагину удалось организовать постоянную экспедицию. Сначала она обосновалась в поселке Маритуй, в 1929 году была переведена в Лиственничное. В 1930 году экспедиция преобразована в постоянную научную экспедицию. С этого времени, можно сказать, начались планомерные исследования великого озера.
Многое сделано в деле изучения Байкала. Если в 1924 году было известно 785 видов животных и растительных организмов, населяющих озеро, то к настоящему времени открыто более тысячи новых видов и сейчас нам известно, что в Байкале живут и развиваются около 1800 видов животных и растительных организмов. Надо подчеркнуть, что три четверти из них эндемичны, т. е. присущи только Байкалу.
В их числе наиболее любопытна рыба голомянка. Прежде всего она интересна тем, что она не откладывает икру, а родит живых мальков. Она на одну треть состоит из жира и чрезвычайно богата витаминами. Прежде ее скупали специально китайцы для медицинских целей. И сейчас рыбаки пользуются ее жиром для лечения ревматизма. Однако в последнее время она как-то «вышла» из поля зрения и изучением целебных свойств ее жира никто не занимается. Директор Байкальской лимнологической станции Г. Галазий считает, что запасы голомянки превосходят запасы омуля. Все дело в том, что еще не найдены эффективные способы ее лова. Она водится на глубине до тысяча метров. И кроме того, не ходит косяками, а живет сугубо в «индивидуальном» порядке. Сейчас как раз изыскиваются методы лова голомянки.
Также установлено происхождение нашего знаменитого омуля. Он не является аборигеном Байкала, также как и нерпа. И омуль и нерпа, оказывается, проникли сюда с северных морей в далекий ледниковый период. Здесь они акклиматизировались, превратились в пресноводных. Следует отметить, что байкальский омуль несравненно вкуснее, чем его собрат из Карского моря, низовьев Енисея и Оби.
Говоря о дальнейших исследованиях Байкала, надо сказать о том, что составляется карта рельефа дна, изучаются водный и ледовый режим. На станции разработан ботанический метод определения уровня воды за прошедший период.
Кроме лимнологической станции Байкалом занимаются биолого-географический институт Иркутского Госуниверситета и Баргузинский заповедник. Однако надо признать, что изучение этого уникального явления природы ведется недостаточно. Более того, на каждом шагу мы сталкиваемся с таким возмутительным фактом, когда богатства Байкала растаскиваются, красоты его берегов уничтожаются. Все ученые, которые когда-либо занимались изучением Байкала, исконные жители его побережий, проникнутые хозяйским отношением к нему, говорили и говорят о необходимости бережного подхода к озеру. Но, к сожалению, до последнего времени к их голосу мало кто прислушивался. И лишь нынче участники конференции по изучению производительных сил Бурятской АССР и Восточной Сибири пришли к мнению, что пора взять Байкал под защиту и оградить его от тех, кто поднимает руку на единственное, неповторимое явление природы. Да, настала пора объявить Байкал заповедником, чтобы лучше изучить его, накопить и развить его богатства!
Чем, как не жаждой преступной наживы, руководствуются те, кто с наступлением поры нереста рыбы, тайно, воровски, а где и открыто, пользуясь беспечностью органов рыбоохраны, выползают на запрещенный законом промысел. Каких только снастей не придумывают они, каким только методом не пользуются, чтобы побольше вычерпать Баргузин, Верхнюю Ангару и другие реки, куда заходит омуль на нерест. Просто диву даешься, неужели у нас нет узды на браконьеров, неужели так беспомощны у нас органы госрыбнадзора и милиции, что позволяют нарушителям безнаказанно грабить народное добро?
Огромный ущерб приносит лов покатного, т. е. отнерестившегося, омуля. Это характерно для Верхней Ангары. Здесь его вылавливают полностью и повторно омуль сюда почти не заходит. За последние десять лет обнаружено свыше 9 тысяч нарушений правил рыболовства, задержано более пяти тысяч нарушителей. Непонятную беспечность проявляет Бурятский совнархоз, которому передано. все рыболовство и рыбоводство на Байкале. Рыбозаготовительные организации совнархоза не только не занимаются воспроизводством рыбы, но сотнями центнеров вылавливают молодь омуля. Неразборчивы в этом отношении рыбаки Малого моря, Козловской губы, Баргузинского залива. Северного Байкала. За последние пять‑шесть лет у рыбаков было конфисковано органами рыбоохраны более 8 тысяч центнеров молоди омуля.
Другим бедствием является неблагоустроенность нерестилищ. Как известно, большинство рек, впадающих в Байкал, используются для лесосплава. И вот реки буквально заваливаются отходами леса. Это засоряет реки и отложенная икра гибнет в массовых количествах. К тому же из-за засоренности рек рыба опасается заходить на нерест. Характерный пример можно привести в отношении осетра. Когда-то он водился в Байкале, но его осталось очень мало и запасы его восстанавливаются исключительно медленно, единственная причина этому ‑ загрязненные нерестилища.
В последние годы началось строительство целлюлозно-вискозных комбинатов на Селенге и других местах. Но способы очистки отходов не разработаны. Необходимо обратить на это самое серьезное внимание и ни в коем случае не допускать того, чтобы отходы спускались прямо в реки.
Запасы омуля тают. Здравый смысл подсказывает, что надо строить рыборазводные заводы. Практика работы Большереченского рыборазводного завода говорит о больших преимуществах искусственного воспроизводства рыбы, оно в три‑четыре раза эффективнее естественного. Нужны заводы на реках Чивыркуйского залива, в Северном Байкале, на Селенге и других местах. Знаменитый чивыркуйский омуль, не имеющий себе равных, не играет сейчас промысловой роли только потому, что запущены нерестилища. Чтобы максимально использовать кормовую базу Байкала и резко увеличить запасы омуля надо ежегодно выпускать до полутора‑двух миллиардов икринок. А без рыборазводных заводов сделать это невозможно. Кроме того, нужно обратить внимание на разведенке в Байкале других ценных пород рыб.
Здесь же надо сказать и о байкальской нерпе. Общее ее поголовье исчисляется сейчас примерно в 25 тысяч голов. В южной части она находится под защитой закона, а в северной части она абсолютно беззащитна и подвергается уничтожению, нам нужно и в этом вопросе добиться какого-то порядка.
В 1958 году закончена первая сводка по фауне Байкала и Прибайкалья. Разнообразие форм пернатых оказалось здесь настолько большим, что превышает любой другой район нашей страны, включая знаменитое Приморье. Эти данные позволяют говорить о Байкале, как о мощном центре видообразования.
Однако и в этом «птичьем царстве» не все ладно. Обнаружены чрезвычайные опустошения птичьих гнездовий, дают себя знать печальные последствия хищнической охоты на птиц при перелетах. Хотя бы для начала надо бы добиться организации постоянного орнитологического заказника в дельте Селенги. Ведь она служит важнейшим пунктом одного из мировых путей перелета птиц.
Замечательны окрестности Слюдянки с их богатыми месторождениями различного рода минералов. Геологи давно намечали здесь устроить первый в Сибири минералогический заповедник. Но это пока не сделано. Сейчас эти ценности необдуманно разрушаются. Необходимо немедля выделить заповедные участки, они приобретут выдающееся научное и учебное значение для всей страны.
И вот, когда мы говорим о сохранении богатств и естественных особенностей Байкала, находятся люди, которые предлагают совершенно неоправданные теории утилизации жемчужины нашего края ‑ Байкала.
На недавней конференции по развитию производительных сил Восточной Сибири главный инженер сектора Ангары Московского отделения института «Гидроэнергопроект» Н. А. Григорович предложил проект улучшения гидро энергетической характеристики Ангары путем сооружения прорези в его истоке. Он предлагает заложить в истоке Ангары 30 тысяч тонн аммонита и произвести взрыв. Этим самым он хочет образовать расщелину глубиной 25 метров и шириной 10 метров. По этой прорези в долину Ангары хлынет 120 кубических километров воды. Автор уверяет, что этим самым будет увеличена выработка электроэнергии Иркутской и Братской ГЭС на 32 миллиарда киловатт-часов и путем маневрирования запасами байкальской воды будет осуществлено многолетнее регулирование энергоотдачи всех гидростанций Центральной и Восточной Сибири.
Когда академик А. В. Винтер говорил о Байкале, как об источнике колоссальной энергии, он предостерегал, советуя обращаться с ним крайне осторожно и бережно. Инженер Н. А. Григорович явно забыл об этом. И специалисты доказали несостоятельность расчетов автора проекта. Кроме того, они показали любителям разного рода «прожектов» последствия этого эффектного взрыва.
При снижении уровня воды Байкала на 4‑5 метров будет оголена прибрежная полоса на 120 тысяч гектаров ‑ основная зона жизни для всей фауны и флоры. Исчезнут нерестилища рыб. Ущерб только рыбной промышленности Бурятии выразится в сумме 2 миллиардов рублей. Снизится уровень грунтовых вод и тогда луга и пастбища восточного побережья могут превратиться в зону полупустыни. Интенсивный размыв береговой полосы при колебании уровня воды грозит Кругобайкальской железной дороги. И вообще трудно предугадать все последствия. И притом ‑ как отразится на Ангарской долине эта лавина воды?
Надо думать, что проект не выйдет из пределов конторы, где он составлялся. На этом должна настоять общественность Бурятии. Попытки посягнуть на уникум природы весьма опасны!
Велик и могуч Байкал. Во всем мире не найти ему подобного. Как же нам не гордиться этим! Мы радуемся, глядя на караваны судов, бороздящие его воды, радуемся, когда с веселыми песнями и полными неводами возвращаются с промысла рыбаки. Мы любим эти скалистые берега, высокое синее небо под цвет морских волн. Пусть тучнеют косяки рыбы в море и множатся соболи в прибрежной тайге, пусть лес девственный спускается к самой воде и не слышно будет гари пожара. Мы желаем, чтобы сверкали огни электростанций, белели в распадках здравницы народные, чтоб шумел и пенился Байкал полноводный, могучий, богатый и неистощимый.